Журнал “Наш дом - Татарстан”

Виктор ДИЦ,
председатель Национально-культурной
автономии немцев Татарстана,
директор Немецкого Дома РТ


Культура немцев в Россиирасчленялась, да и расчленяется на две субкультуры – городскую исельскую. Носители городской начали селиться в российских городах ещесо времен русских царей из династий Рюриковичей, Годуновых и Шуйских.

Наряду с купцами, это были преимущественно носители новых для тогдашнейРоссии профессий: врачи, аптекари, специалисты ратного дела,оружейники, литейщики, стеклодувы, живописцы. Позже, уже при Романовых,профессиональный ряд стал пополняться профессорами, педагогами,инженерами разного профиля, музыкантами. Были среди них и представителиредких, почти экзотических профессий: муляжисты, фотографы. Эти люди,горожане, в большинстве своем поддерживали связи с историческойродиной. Они имели как бы две родины – Россию и Германию, ощущая себя«своими» и там, и здесь. Они и их дети и подчас даже внуки в равнойстепени владели и немецким, и русским языком. Именно эти люди, носителигородской немецкой субкультуры, связали свою судьбу с самыми славнымистраницами российской истории, сделав неизмеримо много для становления,укрепления и развития государства российского. В это славноедвухсотлетие российской истории (XVIII – XIX вв.) Россия испыталабурный рост и развитие во всех направлениях и во всех отношениях врезультате синергетического эффекта на стыке культуртрегерствамногочисленных приглашаемых в Россию немцев и пассионарности самогорусского этноса. Пассионарии жадно вбирали в себя и употребляли вреальной жизни все новое, что привносило присутствие в России немцев,явившихся пионерами всех прогрессивных начинаний и направленийроссийского искусства, науки, политики, хозяйственной жизни. Немцыевропеизировали и осовременили Россию.

В среде российских немцев иногда шутят. Только два российских правителяостались в истории с титулом «Великий» – Петр I Великий и Екатерина IIВеликая. Но почему именно они? Потому что Петр дружил с немцами, аЕкатерина сама была немкой.

Носители немецкой городской субкультуры, проживая длительное время винокультурном окружении, умудрялись сохранять свою национальнуюсамобытность, язык, культуру, традиции. Я бы выделил здесь две основныепричины. Во-первых, я полагаю некорректным и очень неточным, а ужнемцам – тем более, называть царскую Россию «тюрьмой народов», как этонекогда делали большевики и делают сейчас некоторые «этническиенационалисты». Царская Россия допускала в этнокультурном измерениидостаточное число степеней свободы. А по результатам первой всеобщейпереписи населения Российской империи 1897 года немцев насчитывалось1791 человек. (Кстати, в их число не вошли русифицированные и принявшиеправославие.) Немцы оказались самой зажиточной и процветающейсоциальной группой населения империи. Причем их  зажиточностьосновывалась вовсе не на безудержной эксплуатации автохтонногонаселения, а на преимущественном обладании наиболее современными,престижными и высокооплачиваемыми профессиями. Наличие гражданскихсвобод и экономическая самодостаточность – вот две основные причины длястоль долгого сохранения национальной самобытности немцев в российскихгородах. Это позволило немцам построить в каждом губернском городеРоссии лютеранскую кирху (кое-где – католический храм) и образцово ихсодержать. Пример – здание Лютеранской кирхи Казани. Оно было построенок 1771 году и освящено 7 декабря (по новому стилю), в день святойЕкатерины. В этих стенах (с перерывом на 1930-1996 годы) не тольковелись богослужения, непрерывно звучали немецкая речь и немецкаямузыка, пел немецкий хор, работал немецкий театр, в приходской школеобучались дети из немецких семей. Одним словом, если говоритьсовременным языком, здесь находился Центр немецкой культуры. Ивообще,  история повторяется. Сейчас в рамках Немецкого ДомаРеспублики Татарстан, благодаря нашей креативной молодежи, мы началивозрождать многое из того, что видели и слышали эти древние стены.

И все же дисперсное проживание и более полное погружение в глубинырусской культуры не могли не вызвать ассимиляционных процессов срединемецкого городского населения. И хотя количество носителей этойсубкультуры в российских городах на протяжении столетий вовсе несокращалось, а скорее, росло, состав этой этнической группы претерпевалкардинальные изменения. «Первоприехавшие» давно обрусели, а им на сменуприбывали уже новые люди, и такая смена была не одна. В рамкахестественного исторического процесса нацменьшинства, за редкимиисключениями, обречены на конечную ассимиляцию, тем более в условияхглобализации (но это уже отдельная тема).

Вышеупомянутые процессы были резко ускорены чередой лихолетий XXстолетия. Сначала это была Октябрьская социалистическая революция, еетрагические следствия и последствия. Лозунги той эпохи: «Экспроприацияэкспроприаторов», «Мир хижинам – война дворцам», «Уничтожим классовоговрага». Естественно, немцев российских городов это коснулось тотально иглобально. Во-первых, раз они небедные, значит, подлежат экспроприации,как буржуа. Во-вторых, очень уж образованные: уровень образованностиагитаторов и пропагандистов сталинского режима не позволяетпоследним  достойно с ними дискутировать. Значит, это уклонисты отгенеральной линии партии, зиновьевцы, троцкисты, бухаринцы. Такие людиподлежат уничтожению. В-третьих, это немцы. Значит, это агентыиностранной разведки, а после 1933-го – и фашистские шпионы. С точкизрения сталинского режима, все эти люди – классовые враги сразу по тремоснованиям. Избежали репрессий совсем немногие. Этих временно уцелевшихв годы Второй мировой войны окончательно добили сталинские лагеря подназванием «трудовые колонны». Почти лишенные пищи и теплой одежды, этиинтеллигентные городские жители, в отличие от жилистых, выносливых инепритязательных немецких крестьян, не сумели выжить в зимней тайге налесоповале и при рытье котлованов и траншей в насквозь промерзшемгрунте, в условиях непрерывного психологического унижения. Такокончательно погибла традиционная городская субкультура немцев России.Наш народ, как грустно шутят современные лидеры общественного движенияроссийских немцев, превратился в «народ доярок и трактористов».

Но откуда же взялись эти «доярки и трактористы»? Ведь я только чтонарисовал трагические картины окончательной и бесповоротной гибеливсего немецкого в этой стране. Да нет же. Оставались в России еще идругие немцы, совсем непохожие на первых. Это так называемые носителисельской немецкой субкультуры, иначе – немцы-колонисты.

Основную часть нынешнего немецкого населения России и стран СНГсоставляют прежде всего потомки немецких крестьян-колонистов. Историяих формирования охватывает период с XVIII по XX века.  Основнымиместами расселения являлись среднее и нижнее Поволжье, северноеПричерноморье, Закавказье, Волынь (северо-запад Украины), с конца XIXвека – Северный Кавказ и Сибирь.

Их российская история началась со знаменитых «зазывных» манифестовроссийской императрицы Екатерины Великой (в православии Екатерины IIАлексеевны, урожденной Ангальт-Цербстской принцессы Софии АвгустыФредерики), родившейся 21 апреля 1729 года в Штеттине и восседавшей нароссийском престоле с 1762 по 1796 годы.

Первый манифест – на пяти языках – был издан 4 декабря 1762 года. В немевропейское население, наряду с проживавшими за границей русскимиподданными, призывалось к поселению на недавно присоединенных кРоссийской империи и других ее пустующих землях (в первую очередь, вПоволжье и Украине). Поскольку в этом манифесте не были расписанысопутствующие переселению льготы, то должного воздействия наевропейского обывателя он не произвел. 22 июля 1763 года Екатерина IIиздает состоящий из преамбулы и 10 глав (разделов) новый манифест.

Приглашенным предоставлялась полная свобода вероисповедания. Они могливыбирать из перечисляемых местностей ту, где желали бы поселиться, инаделялись правом самостоятельно управлять своими поселениями. Каждаясемья получала в полное владение тридцать десятин земли: бесплатно справом передачи по наследству, но без права продажи. Переселенцев ждалабеспроцентная ссуда. Они освобождались от воинской и прочихповинностей, от любой государственной службы, в течение тридцати лет неплатили налогов и, кроме того, десять лет могли торговать беспошлинно.На этот раз Европа «не устояла», и переселенцы поехали в Россиютысячами. В XVIII веке европейцы – преимущественно немцы – так жеохотно и массово переселялись в Россию, как в XIX и XX веках они будутпереселяться в Америку.

В Реестре свободных и удобных к заселению земель, который дополнялвторой манифест Екатерины, указывались земли в Тобольской,Астраханской, Оренбургской и Белгородской губерниях. В конце концов,остановились на Саратове – «знатном городе Астраханской губернии»,известном центре соляного и рыбного промыслов и волжской торговли.

Саратовский край, которому предстояло стать новой родиной иностранныхпоселенцев, названных впоследствии «поволжскими немцами», в началеXVIII века был слабо освоен. Главным образом здесь обитали различныекочевые народы: калмыки, казахи, кыргыз-кайсаки и многие другие,занимавшиеся преимущественно примитивным скотоводством. Частые набегина край различных южных орд (крымских, ногайских) мешали успешномузаселению края и развитию мирной хозяйственной жизни. Хлебопашества вкрае в первой половине XVIII века почти не существовало.

Иностранные переселенцы приходили на Волгу преимущественно изЮго-Западной Германии (Швабии, Пфальца, Баварии, Саксонии). И хотясреди переселенцев встречались не только немцы, но и  швейцарцы,французы, австрийцы, голландцы, датчане, шведы, поляки, всех ихназывали «немцами-колонистами». Произошло это, видимо, потому, что наРуси исстари всех иностранцев-европейцев называли «немцами», то есть неговорящими по-русски. Это же разговорное слово позднее вошло и влитературу, и в науку.

В дальнейшем размах немецкой сельской колонизации (с учетом выделенияиз материнского лона вследствие аграрного перенаселения так называемыхдочерних колоний) охватил большинство южных и восточных территорийРоссийской империи, начиная с Волыни и кончая Дальним Востоком.Образование последней в истории дочерней колонии в Хабаровском краедатируется 1927 годом.

Немецкие сельские колонии в России большую часть своей истории прожилив большой изоляции от окружающего мира, уподобляясь, по сути,резервациям. Подчас государственный язык Российской империи – русский –знали в немецком селе лишь несколько человек, узурпировавших внешнийобмен продуктов труда своих односельчан на нужные им другие товары.Подобная изолированность, не имевшая, конечно, большого будущего,позволила, однако, немцам-колонистам донести свою национальнуюсамобытность даже до наших дней, сохранив почти в неприкосновенности ите три десятка диалектов, которые они вывезли со своих историческихродин, в совокупности образовавших единое германское государство лишьстолетие спустя благодаря государственному гению Отто фон Бисмарка.Привычка же к тяжелому крестьянскому труду позволила им выжить и внечеловеческих условиях сталинских лагерей. Так появился наш «народдоярок и трактористов».