Журнал “Наш дом - Татарстан”

 
"История в блицах" - под таким названием вышла в свет уникальная книга президента Федерации спортивных журналистов Республики Татарстан Феликса Феликсона 

«Мне не думать об этом нельзя, это наша с тобою судьба. Это наша с тобой биография», - невольно всплывает в голове, когда листаешь новое издание.
Оно не об авторе, оно о его времени, людях, хорошо известных миллионам современников. Все герои - разных национальностей, родом из Советского Союза и, как говорили тогда, дружественных нам стран. Каждое из 66 интервью подкупает открытостью, честностью, искренностью задаваемых вопросов и ответов. И хотя в творческой биографии автора подобных встреч было гораздо больше, но в самом их отборе четко проявляется принципиальная позиция: привлечь читательское внимание к наиболее значимым, выдающимся личностям. Что особенно ценно сейчас, когда вошло в моду выкручивать бывших «звезд» из нашей памяти как перегоревшие лампочки. Об этом - интервью с автором «Истории в блицах» Феликсом Феликсоном, который, как выяснилось, не причисляет себя к профессиональным журналистам, хотя без таких, как он, мобильных репортеров журналистика вряд ли состоятельна вообще.

Феликс ФЕЛИКСОН, заслуженный работник культуры РТ, президент Федерации спортивных журналистов РТ:

Родился в Казани в 1947 году. Окончив Казанский авиационный институт, работал инженером на оборонном предприятии. Для большинства читателей его имя больше ассоциируется со спортивным поприщем. С 17 лет начал печататься в «Комсомольце Татарии».  В спортивном репортерстве уже в юности он не только не уступал коллегам из партийной прессы в оперативном освещении важных спортивных мероприятий, в частности футбольных и хоккейных матчей республиканских команд на выезде, но зачастую и опережал их. Он мог в любой час суток дозвониться до тренеров и руководителей команд, играющих в пределах СССР и за его границами, чтобы поставить в номер интересующий тысячи болельщиков счет.
С первого номера в течение двадцати лет сотрудничал с газетой «Вечерняя Казань». На протяжении многих лет его репортерский  интерес не в меньшей степени распространялся на известных деятелей культуры и искусства, в разное время гастролировавших в Казани. Интересных собеседников он находил и за пределами столицы республики и знакомил с ними читателей «Комсомольца Татарии» и «Вечерней Казани»

- Феликс Наумович, как родилась идея «Истории в блицах»?  
- Первоначально книга задумывалась как «Гости Казани». Однако по мере накопления материала «гостевые» рамки оказались для нее тесны: ряд встреч с ее персонажами  происходил за пределами Казани. Каждая из них была ярка и, к сожалению, иногда   мгновенна, как фотовспышка, и это сходство подсказало иное название: «Истории в блицах». В своем обращении к читателям я даже написал, чтобы их не смущала шероховатость, «необточенность» некоторых текстов и «черно-бедное» качество фотографий: это неизбежный для  документального изложения и изображения отпечаток времени.  

- Судя по датам, указанным в книге, брать интервью у знаменитостей и фотографировать их вы начали со школьной скамьи?
- Помню, страна готовилась отмечать 20-летие Победы в Великой Отечественной войне. И вдруг мы узнаем, что к нам, кружковцам городского Дворца пионеров, пожаловал необыкновенный гость - один из оставшихся в живых  легендарных молодогвардейцев! Я шел на встречу как на праздник. Тогда трудно было найти человека, не читавшего знаменитого романа Фадеева «Молодая гвардия» - его проходили в школе, писали по нему сочинения. Во дворах мальчишки играли в молодогвардейцев, и у них не было врагов, потому что на роль немцев никто не соглашался.
И вот перед нами предстал подтянутый мужчина в военной форме - Георгий Арутюнянц, непосредственный участник подпольной комсомольско-молодежной организации «Молодая гвардия». Два часа он рассказывал нам о своих товарищах по подполью: Викторе Третьякевиче, Иване Земнухове, Олеге Кошевом, Сергее Тюленине, Любови Шевцовой, Ульяне Громовой. Посыпались вопросы, связанные с книгой Фадеева: «Насколько она документальна, правда ли все, что в ней написано?» - «Писатель сразу предупредил, что это не подлинная история, а роман, и в нем может присутствовать художественный вымысел. К сожалению, Фадеев со мной не разговаривал, а я бы мог ему немало рассказать».

- Уму непостижимо - как в июне 1967-го вам удалось в Казани взять интервью у Мирей Матье - золотого голоса Франции?
- Мало, наверное, кто помнит, что впервые Дворец спорта был использован как концертный зал в июне 1967-го. На импровизированную сцену спорткомплекса вышли артисты французского мюзик-холла «Олимпия» вместе с восходящей звездой эстрады Мирей Матье! Она тогда гастролировала  в Советском Союзе, и третьим городом после Москвы и Ленинграда стала Казань. Не иначе, устроители гастролей приняли во внимание «емкость» здешнего спортивного дворца - 3 000 мест!
По дворцу ходила маленькая, хрупкая, так и хочется сказать, девочка с прической, которая вскоре, как и ее голос, покорит мир. Улыбчива, к журналистам доброжелательна (я оказался в их числе), было видно, что она в хорошем настроении. «Я приехала к вам с прекрасным коллективом, которым руководит замечательный музыкант и композитор Поль Мориа, - сказала она на встрече с нами. - Петь с такими профессионалами для меня большая честь. Надеюсь, что эта поездка в вашу страну не последняя. На родине меня сравнивают с  Эдит Пиаф. Спасибо моему продюсеру, который вопреки всем делает из меня Мирей Матье»!

- Не раз слышала, а теперь и прочитала, что у Аллы Борисовны вы не просто брали интервью, а даже чемодан носили… 
- Был май 1978 года. В день ее приезда мне, корреспонденту молодежной газеты, позвонил директор Татгосфилармонии Марат Тазетдинов и произнес единственную фразу: «Будешь носильщиком у Аллы!» Поэтому, встретив певицу на вокзале, я без лишних слов подхватил в вагоне ее объемный чемодан. Приехали в гостиницу «Татарстан», поднялись к ней в номер. «Не вижу пианино, как мне распеваться?» - голосом, не предвещавшим ничего хорошего, произнесла гостья, оглядев апартаменты. И тут я допустил промах, ляпнув с ученым видом знатока: «Пианино было только в номере Муслима Магомаева».
Вечером меня нашел Марат Тазетдинов. Передаю дословно его гневную тираду: «Пугачева выдала мне по первое число! Видите ли, в ее номере нет пианино! Даже пригрозила, что  петь не будет! Я не успел и рта раскрыть, как она заявила: «А вот Феликс сказал, что у Магомаева оно было». Мне срочно пришлось найти грузчиков, и те за семь рублей (по рублю за этаж) подняли ей в номер инструмент». Для сравнения: самый дорогой билет на концерт А.Б. стоил тогда три рубля с полтиной! Но я пропустил этот разнос мимо ушей, ведь меня ждала назначенная  Пугачевой встреча!
На удивление, она говорила с «носильщиком» долго и вполне откровенно. «Моя жизнь в музыке никакая не случайность - сколько себя помню (лет с пяти, наверное), меня сопровождала музыка, - призналась она. - А началось все, как обычно, с пианино, которое  заменило мне многие из детских игр, о чем я ничуть не жалею. Кстати, Марат Тазетдинов выполнил мою просьбу, и у меня была возможность попеть в номере - спасибо ему».

- Феликс Наумович, а еще с Примадонной доводилось встречаться?
- Спустя годы Пугачева вновь вышла на сцену Дворца спорта. Но после двух дней выступлений у нее перехватило горло. Перенести концерты на два-три дня не было возможности - на ледовой арене дворца продолжались игры чемпионата страны по хоккею. Отложенные гастроли состоялись лишь два месяца спустя. На этот раз мы беседовали в люксе Молодежного центра. Пока Илья Резник и Евгений Болдин сражались в бильярд, мы с коллегой Юрием Алаевым задавали Алле Борисовне свои вопросы. Она заметно оживилась, когда они коснулись дочери. «Кристине уже двенадцать, и она давно выросла из шубки, которую я когда-то привезла ей из Казани, - рассказала она. - Скоро на широкий экран выходит фильм «Чучело», поставленный прекрасным актером Роланом  Антоновичем  Быковым. Он уговорил меня отдать ему Кристину на главную роль. Ну как было ему отказать? Думаю, дочь вполне может стать актрисой, она и петь старается, и танцевать. Что из этого всего получится, посмотрим…»

- Из книги я узнала, что Владимир Высоцкий пробыл в Казани (подумать только!) целую неделю. Вы его опять же встречали, достаточно долго общались…
- Да, он жил в одноместном гостиничном номере Молодежного центра, был доступен, прост в общении и откровенен с журналистами. Помню его реакцию на, видимо,  основательно надоевший вопрос: «Правда ли, что ваша жена - Марина Влади?»  Вместо ответа он достал из кармана куртки паспорт и показал штемпель, удостоверяющий его брак с французской актрисой.
Для отдыха во Дворце спорта ему отвели тренерскую комнату хоккеистов СК им. Урицкого. Он находился в ней почти все время, с удовольствием пил заваренный ему по особому рецепту душистый чай (хотя ходили упорные слухи о его пристрастии к напиткам и покрепче!). Ни разу не сорвался на многочисленных поклонников, докучавших ему просьбами об автографе, со всеми был доброжелателен, терпим. Концертов было по три в день! Я мог слушать Высоцкого сколько хотел. А в перерывах между выступлениями удавалось даже и поговорить.

- В книге вы приводите записи одной из бесед с Владимиром Семеновичем за очередным стаканом чая.
- Помню, я ему сказал: «Про ваши песни даже боязно разговор заводить…» А он продолжил: «Пишу их давно. Сколько написал -  не знаю. Наверное, больше семисот. Сам пишу стихи, сам их исполняю на собственные мелодии. Других песен не пою и своих никому не доверяю. Исключение сделал лишь для Анатолия Папанова, спевшего «Утреннюю гимнастику». Хотя, думаю, их могли бы петь и другие. Но песни эти, как и мои роли, одни-единственные, неповторимые, в которых мне хочется сказать что-то свое, а не только исполнить режиссерский замысел. В этом смысле мне чрезвычайно повезло с Юрием Петровичем Любимовым, который уважает в актере именно авторство, а не исполнительство. Кстати, он первым  ввел их в спектакли».

- Феликс Наумович, когда и как удалось взять интервью у Булата Окуджавы?
- С ним меня познакомил мой давний приятель, замечательный врач и известный казанский бард Владимир Муравьев. Это было в 1986 году на  Центральном стадионе, где проходил бардовский «сборник». Булат Шалвович, естественно, был гвоздем программы и центром внимания. Не помню, что исполняли другие авторы, помню только его проникновенные, щемящие сердце песни о войне: «Мы за ценой не постоим», «До свидания, мальчики», «Бери шинель, пошли домой», «Ах, война, что ты сделала, подлая»… После концерта нам удалось пообщаться. Мой первый вопрос: «Как вы относитесь к своей популярности?» «Вы знаете, я человек не тщеславный, а честолюбивый, - ответил он. - Тщеславный человек стремится слыть, честолюбивый же - быть. Меня никогда не интересовал шум вокруг моего имени. Хотя, как автору, мне, конечно, приятно знать, что ко мне хорошо относятся». Потом я спросил: «А как началось ваше песенное творчество?» «Это было так давно и так случайно, весело! Однажды у меня дома сидели совсем юные еще Евтушенко, Ахмадуллина, Луконин. Было немножко выпить. Выпили. Они стали читать стихи. Я тоже вспомнил одно свое шуточное стихотворение и, чтобы развлечь гостей, попытался его спеть - мне буквально до этого показали три аккорда на гитаре. Тут же пришла в голову какая-то простенькая мелодия на эти три аккорда. Все были в восторге! И меня это очень вдохновило. Тут же исполнил им второй стих (выпили же!). Так и пошло. И мне это понравилось. Конечно, все стихи напеть невозможно, но некоторые сами ложились на мелодию и перерастали в песни. Я и  не думал, что из этого что-то получится. Абсолютно нет! Вот когда меня начали ругать в прессе, я серьезно задумался: выходит, это не случайно, значит, меня заметили».

- Уж кто-кто, а наш брат журналист хорошо знает, что капризы звезд непредсказуемы! Были ли подобные ситуации? Как выкручивались?
- Как-то приехав во Дворец спорта на интервью с Ротару, узнал, что та не в духе. Расстроилась по какому-то известному лишь ей  поводу и никого не хочет видеть. Это что же: репортаж в номер «Комсомольца Татарии» сгорает синим пламенем? Но такого просто не могло быть! И вновь который раз мою профессиональную честь спас заместитель директора Дворца спорта Михаил Борисович Вайнштейн. Почувствовав неминуемое журналистское фиаско, он вышел из кабинета, а минут через десять вернулся с молодым человеком, который, протянув мне руку, представился: «Евдокименко… Анатолий». Так состоялось мое знакомство с руководителем ансамбля «Червона рута», музыкантом и мужем Софии Ротару. «Молодежной газете Сонечка не может отказать, - сказал Евдокименко. - Но просит подождать до окончания концерта». И я отправился в зрительный зал. Когда концерт закончился, София сидела у себя перед зеркалом с букетом мимоз. «Не обращайте внимания на мое минорное настроение - после концерта мне всегда немножечко грустно, - сказала София. - Задавайте свои вопросы». И я стал спрашивать о том, как она решила стать певицей, есть ли самые любимые песни, чем занимается, когда выдается свободная минутка.

- А насколько был откровенен на интервью мэтр отечественной эстрады Иосиф Кобзон, с которым, судя по публикации из «Истории в блицах», вы встречались несколько раз?
- Впервые мы встретились с Иосифом Давыдовичем 25 августа 1978 года в казанском Доме офицеров. Вместе с ним в гастрольном турне по республике участвовали две замечательные женщины - «мама Штирлица» Татьяна Лиознова и советская Золушка Людмила Сенчина. Я заметил: «Завидная у вас подобралась компания». «Я бы добавил - дружная, - продолжил Иосиф Давыдович. - Рад, что мы вместе путешествуем по Татарии - сюда прибыли из Набережных Челнов. С Татьяной Михайловной мы вообще давние друзья. Благодарен ей за то, что она предоставила мне возможность поучаствовать в  «Семнадцати мгновениях весны». Песню Микаэла Таривердиева и Роберта Рождественского «Мгновения», которую я там исполняю, можно назвать своего рода гимном телесериала». На мой вопрос: «Песня - это ваша жизнь?» Кобзон ответил: «Я бы сказал  - судьба. Пел вчера, пою сегодня и буду петь всегда…» После этого Иосиф Давыдович подписал мне свою открытку с теплыми пожеланиями.

- Когда была следующая встреча?
- Через многие годы. И на той же открытке появилась новая запись: «Феликсу уже Наумовичу через 19 лет…». Это было в год его 60-летия после концерта «прощального тура» 12 августа 1997-го. Последний раз Кобзон был в Казани в августе 2008-го на профессиональном празднике татарстанской милиции.

- А с Муслимом Магомаевым вы вообще общались трижды…
- Первый раз, когда в мае 1969-го в Казани проходила Декада искусства и культуры  Азербайджанской ССР, гвоздем программы которой, естественно, был Магомаев. Тогдашний главный администратор Дворца спорта Михаил Борисович Вайнштейн, который демонстрировал ему сцену для концерта, предложил: «А может, споем?» - «А почему бы нет? - шутя парировал Муслим. - Приезжайте вечером за мной в гостиницу. Споем». Вечером Вайнштейн заехал в гостиницу «Казань» на улице Баумана, где остановилась делегация Азербайджана. Кульминацией того незабываемого вечера стал выход руководителя оркестра «Сюрприз», объявившего, что они  подготовили зрителям сюрприз. Погас весь свет - в зале полная темнота. И в тишине под сводами дворца зазвучали мелодия очень популярной в те годы песни «Лайла» и голос… Муслима Магомаева. А затем врубили все прожектора - в свете юпитеров предстал сам он с микрофоном в руке. Какие были овации! Поскольку я дружил с Михаилом Борисовичем, то, конечно, знал об этом моменте, и мой фотоаппарат был наготове. На следующий день состоялось мое знакомство с Муслимом, а на фото появился его автограф.

- Интересно узнать о второй встрече…
- Она пришлась на февраль 1972 года. Набравшись смелости, я отправился к нему в гостиничный номер «Татарстана». Он вспомнил, что, не скрою, было приятно, о концерте трехлетней давности. Выяснилась одна пикантная подробность его появления:  тогда он отменил свой плановый концерт в Челябинске и прилетел в Казань на оперу «Царская невеста», где арию Любаши исполняла Тамара Синявская (молва об их особых отношениях вовсю гуляла по стране). И я ничуть не удивился,  увидев в его номере зимой пышный букет алых гвоздик. «Сто гвоздик для любимой», - улыбнулся многозначительно Муслим. Говорят, что он и в Италии дарил ей букеты именно с таким количеством стеблей. И он еще попросил меня найти обертку из фольги. Исполнить его просьбу не составило особого труда - достаточно было сходить в магазин «Подарки», ставший впоследствии  «Детским миром».  Пока возились с букетом, я успел узнать, что он любит слушать Марио Ланцу, в свободное время - рисовать и лепить. И, сидя за роялем, сочинять музыку, как его дед - композитор Муслим Магомаев. Тут подъехала машина, и он отправился со своим букетом в театр оперы и балета имени Мусы Джалиля.
Через год Магомаев стал самым молодым народным артистом СССР. Хоть и существует легенда, что эту идею подсказал Брежневу Гейдар Алиев, по-отечески опекавший певца, и что его прямо-таки обожала министр культуры Фурцева, но разве был в те годы на эстраде кто-то более достойный этой награды, чем Магомаев? А некоторое время спустя Синявская дала согласие стать его женой. Так родилась самая красивая и талантливая пара века!

- Народному артисту СССР Владимиру Этушу, любимому комедийному гайдаевскому Саахову, сегодня далеко за восемьдесят. А встретились вы, когда ему было всего под шестьдесят…
- Летом 1980-го с группой московских актеров он вышел на сцену Казанского Дворца спорта. На его долю выпало больше всего аплодисментов. И поделом -  ну кто не смотрел фильмов с его участием, таких как «Кавказская пленница», «Иван Васильевич меняет профессию», «Двенадцать стульев»! «Я третий раз в Казани. Вообще к Волге и городам на ее берегах у меня чувство особое, -  отдохнувший после концерта актер охотно включился в разговор. - Слова «Волга», «волжане», «волгари» вызывают у меня какие-то очень трогательные ассоциации.  Даже затрудняюсь объяснить почему. Как будто я сам волгарь! С удовольствием отдыхаю  в волжских городах - не надо никакого юга!»

- В последнее время лидер «Машины времени» Андрей Макаревич в Казани частый гость. А в середине 80-х билетов на «Машину времени» было не достать, взять интервью у музыкантов считалось высшим пилотажем…
- Интерес к группе был ажиотажным, во Дворце спорта был постоянный аншлаг. Я спросил Макаревича: «Андрей, как вы относитесь к такой бешеной популярности?» - «Сказать по правде, мы никогда к ней не стремились. Просто старались работать все лучше и лучше. Хотя, конечно, успех необходим любому художнику - без него трудно дышать. Жюль Ренар точно определил это состояние: «Слава - это непрерывное усилие». Нас радует, что во время исполнения песен в зале стоит тишина -  это значит, зритель думает, соотносит спетое нами со своими собственными переживаниями».

- Кто познакомил вас с Геннадием Хазановым?
- Конферансье Альберт Писаренко (непревзойденный мастер буриме), приехавший в свой родной город Казань с очередной московской «солянкой». Перед одним из концертов Алик пригласил меня в свою гримерку, которую, как оказалось, делил на двоих с Хазановым. Оба стали тогда лауреатами Всесоюзного конкурса артистов эстрады. Писаренко с Евгением Петросяном и Львом Шемеловым уже работали на большой сцене с программой «Трое вышли на эстраду», а Геннадий Хазанов, заявивший о себе, как мастер разговорного жанра, выступал с литературными пародиями и принесшим ему широкую известность монологом студента кулинарного техникума.

- Правильно ли я понимаю, что без казанцев, указанных в завершающей главке «Nota Bene», многие интервью, а впоследствии и сама книга не вышли бы в печать?
- Совершенно верно! Я не мог особо не выделить людей, без которых многие из приведенных в книге встреч просто бы не состоялись. Одни из них доверительно открывали мне двери с табличкой «Служебный вход», другие выписывали дорогостоящие междугородние командировки, с третьими мы вместе ходили на редакционные задания. Назову лишь некоторых из многих моих добровольных и невольных соавторов. Это Михаил Борисович Вайнштейн - заместитель директора Казанского Дворца спорта с почти 30-летним стажем. Сегодня передает всем привет из небольшого города Маалот, что  на севере Израиля. Не могу не назвать Андрея Петровича Гаврилова - первого редактора «Вечерней Казани», Александра Румянцева и Владимира Зотова - известных казанских фотографов; Владимира Муравьева - профессора, главного эндоскописта Минздрава РТ, известного барда. Также в этом списке Марат Тазетдинов - поэт, бард, музыкант, около 20 лет возглавлявший Татарскую государственную филармонию; Леонид Сергеев - журналист, бард-музыкант, юморист; Хазбулат Шамсутднов - шеф-редактор газеты «Вечерняя Казань».   

Евгений УХОВ, собкор газеты «Труд»:
- Эта книга выглядит белой вороной среди гламурно-глянцевых изданий. Она - уникальный в своем роде документальный отчет о репортерских встречах с народными кумирами второй половины 20-го века, родом из которого большинство нас. У читателей, ровесников автора, эти фотоочерки, несомненно, пробудят ностальгические воспоминания,  у молодых -  хотя бы любопытство. Она о героях своего времени, многие из которых сейчас несправедливо подзабыты: Андрееве, Бугримовой, Назаровой, Шульженко, Новаке, Карандаше, Оя. И вечно живых, несмотря на их досрочный уход  из  жизни,  героях нашего времени: Высоцком,  Ободзинском, Окуджаве, Магомаеве. И тех, кто и сегодня с нами:  Этуше, Соломине,  Антонове, Олейниченко, Лещенко, Резнике, Ротару. Издание не претендует на какие-то сенсационные открытия, тем паче на столь вожделенную ныне «клубничку»: его цель проста как правда - напомнить. Только и всего! И что  немаловажно:  перед вами «экологически чистый», без «модифицированных» интернетовских  добавок,  добротный  творческий продукт.
    

Наиля БИЛАЛОВА 
Фото из архивов Феликса Феликсона и Александра Румянцева