Журнал “Наш дом - Татарстан”

70 лет назад советских немцев погрузили в вагоны для телят и повезли в отдаленные районы Сибири, Казахстана и Средней Азии  

28 августа 1941года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О депортации немцев, проживающих в районах Поволжья». Во избежание нежелательных последствий - фашистская Германия завоевывала все больше наших территорий - признавалось необходимым переселить все немецкое население из автономии немцев Поволжья, а также из других мест компактного проживания в отдаленные районы Советского Союза. Рассказывая об этом, дочь и внучка переселенцев Людмила ПОКРОВСКАЯ – председатель Центра немецкой культуры города Набережные Челны «Квелли» («Истоки») - не может сдержать слез. Родившись уже в спецпоселении в 1952-м, она не понаслышке знает, сколько мук и страданий выпало на долю советских немцев.   
Начало Великой Отечественной войны советские немцы восприняли как общенациональную трагедию. Еще в годы Первой мировой войны они служили в царской армии. В 1941 году они были готовы воевать в рядах Красной Армии. В первые месяцы войны только от немцев Поволжья поступило 2500 заявлений с просьбой направить их добровольцами на фронт, 8000 вступили в ряды ополчений. Летом 1941 года в Автономной Советской Социалистической Республике немцев Поволжья (АССР НП) выявилось недовольство молодежи тем, что военкоматы отказывали ей в призыве в армию. Это послужило поводом к последующим событиям. После визита в АССР НП Лаврентия Берии и Вячеслава Молотова 28 августа 1941года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР, в котором говорилось о наличии шпионов и диверсантов среди немецкого населения; население обвинялось в скрытии врагов Советской власти и советского народа. В связи с этим  признавалось необходимым переселить все немецкое население, проживающее в республике немцев Поволжья и других местах компактного проживания, в отдаленные районы Новосибирской и Омской областей, Алтайского края, Казахстана. Согласно этому указу в сентябре-октябре 1941 года было депортировано 446 480 советских немцев (по другим данным 438 280). Для проведения операции по выселению немцев из Саратовской области и АССР НП было направлено 1450 сотрудников НКВД, 3000  работников милиции и 9650 красноармейцев.

Екатерина Великая хорошо зазывала немцев в Россию 

Разные пути привели прародителей Покровской на территорию Советского Союза, но в этом немецком вопросе, понятное дело, ни Берия, ни Молотов разбираться не собирались. Блацы – предки Людмилы Карловны по линии прабабушки – оказались в царской России благодаря знаменитым «зазывным» манифестам Екатерины Великой. Первый, изданный 4 декабря 1762 года, призывал европейцев к поселению на недавно присоединенных к Российской империи и других ее пустующих землях, в первую очередь, в Поволжье и Украине. Второй, от 22 июля 1763 года, уже предусматривал массу льгот. Так, каждая семья получала в полное владение 30 десятин земли: бесплатно с правом передачи по наследству, но без права продажи. Переселенцев ждала беспроцентная ссуда, беспошлинная торговля и многое другое. На этот раз Европа «не устояла», и переселенцы, в основном немцы, поехали в Россию тысячами. Их называли крестьянами-колонистами.

- На украинском хуторе Федоровка, теперь это Донецкая область, у Блацев был огромный дом, немалых размеров усадьба, от зари до зари трудились все двенадцать детей, - рассказывает Людмила Карловна. - В 1924-м новая власть – советская - назвала колонистов кулаками и, отобрав нажитое имущество, отправила в далекую ссылку. Каким-то чудом на хуторе смогли остаться две дочери - Катерина и Эмилия. Последняя, бабушка Покровской, только благодаря тому, что вышла замуж за пролетария, хоть и с немецкой фамилией Дебель.
Удивительно, что предки Карла Йоганновича Дебель оказались в России по абсолютно другим убеждениям -  религиозным. Будучи лютеранами, последователями христианского реформатора Карла Лютера, который восстал против религиозности и провозгласил спасение личной верой, они подверглись гонениям со стороны католических священников. А в России благодаря той же Екатерине II им разрешалось не только свободно исповедовать лютеранство, но и строить кирхи. На украинском хуторе Федоровка, где они поселились, собрались их братья по вере, которые возвели не только кирху, но и церковно-приходскую школу. Преподавание велось на немецком.    
- Карл Йоганнович закончил 4 класса лютеранской церковно-приходской школы, а вот трудиться пошел на шахту, - продолжает немка. - Там увлекся революционными идеями. Его отец Йоганн Йоганнович был на хуторе председателем Исполкома. В 1936-м его обвинили в антисоветской пропаганде и как врага народа расстреляли в Донецкой тюрьме.

Начальник НКВД приказал собраться за 24 часа

- После Указа о депортации немцев в 41-м, в местное отделение НКВД вызвали моих дедушку и бабушку Дебель, которые жили в той самой Федоровке, - уточняет Людмила Карловна. – Приказным тоном начальник сообщил, что они должны собраться за 24 часа. Если кто-нибудь осмелиться бежать, будет расстрелян. И не только он, но и вся его семья. Каждый может взять с собой не более 10 кг поклажи.
Что делать? Что в первую очередь брать? В нашей семье четверо детей, значит, «уложиться» надо в 60 кг. Думая об этом, Дебель сразу же решили резать свинью, всю ночь заливали сало во фляги. От голода их спасло и то, что бабушка Покровской - Эмилия Даниловна взяла с собой швейную машинку «Зингер». «Мне словно Бог проговорил: «Возьми машинку!» - так часто повторяла бабушка своим внукам. Хотя тогда знакомые немцы потешались, смеялись: «Эмилия! Зачем тащишь такой груз?» Уже потом, на спецпоселении, они же приходили и просили сшить ту или иную вещь.
В спешке собирали четверых детей. Старшему Володе вряд ли нужно было объяснять, что вдохновитель и создатель Страны советов Владимир Ленин, в честь которого он был назван, заложил основы такого государства, в котором многие народы оказались второсортными. Этот национальный вопрос, который и выеденного яйца не стоил на фоне огромного пролетарского движения, также не брали в голову вершившие немецкое и мировое революционное движение Клара Цеткин и Роза Люксембург – их имена носили дочери Дебель. А четвертый ребенок по иронии судьбы был назван в честь Феликса Дзержинского, «детище» которого как раз и доводило до белого каления советских немцев. Правда, на спецпоселении имя Феликс по неграмотности записали как Аликс, тем самым навсегда отрезав немца от тени железного Феликса.

Казахи не понимали по-немецки, а немцы – по-казахски

- Бабушка мне рассказывала, что немцев – в основном женщин, стариков и детей (мужчин отправляли в трудовые лагеря) затолкали в телячьи вагоны, где не было даже намека на скамейки, и повезли в неизвестном направлении, - продолжает, вздыхая, Людмила Карловна. – У каждого вагона стоял часовой с автоматом. Ехали они около четырех месяцев, постоянно стояли на запасных путях, от бомбежек прятались в близлежащих лесах. Им не давали ни есть, ни пить, дети часто плакали, умирали с голоду.     
Недалеко от Алма-Аты поезд остановился, немцев погрузили в машины и опять повезли в неизвестном направлении. На берегу какой-то реки вышвырнули как скотину… Выживут – не выживут? Когда же переселенцы нашли местных жителей – казахов, то не могли с ними переброситься и парой слов: те и другие говорили только на родных языках. По-русски, как рассказывала нашей героине бабушка, понимала лишь казашка в красной косынке - местная комсомолка, активистка.

Новым местом жительства стало село Баканас Балхашского района Алма-Атинской области. Но и отсюда сразу же погнали Эмилию Дебель. Диалог с представителем НКВД происходил на повышенных тонах:
- Почему твой муж с тобой, а не в трудовой армии?
- Он инвалид, у него больные ноги…
- Тогда в трудовую армию пойдешь вместо него!
- Но у меня четверо детей!
- Муж-инвалид их воспитает! И еще ему пусть отдаст своего ребенка твоя сестра Клара Дебель. Приказано всех немок, у которых по одному ребенку, также отправлять в трудовые лагеря. Вместе с ней пойдете в Алма-Ату, оттуда вас направят дальше!

Эмилия и Клара долго добирались до столицы Казахской республики: где пешком, где на ишаках. Но тамошний начальник НКВД оказался человечнее. Он покачал головой, когда узнал, что мать четверых детей забирают на тяжелые работы: 
- Иди-ка ты домой, Эмилия!
Вместе с бабушкой Людмилы в Баканас вернулась еще одна помилованная немка. До нового места поселения они шли долго, очень долго. Ели траву, воду пили из разных водоемов. 
С начала 1942 года мужчины от 15 до 55 лет и женщины от 16 до 45 лет, у которых дети старше 3 лет, были мобилизованы в так называемые рабочие колонны, позже получившие название трудармии. Мобилизованные немцы строили заводы, работали на лесозаготовках и в рудниках. В то же время с фронта в срочном порядке все военнослужащие немецкой национальности были демобилизованы и направлены в трудармию - 33516 человек, из них 1609 офицеров.  Фактически трудовые лагеря входили в систему ГУЛАГа. Территория была окружена колючей проволокой в 4 ряда, по углам стояли вышки с охранниками, внизу - охрана с собаками. Был введен строгий воинский порядок с выводом людей на работу и возвращение строем. Лишь в 1947 году выжившие мобилизованные немцы вернулись из трудармии на прежние поселения.

Терпение и труд все перетрут

Жить немцам было негде, пришлось рыть землянки. От смерти спас достаточно теплый климат юго-западной части Казахстана.
- Как-то мой дед Карл Йоганнович заметил, что глина, с которой дети играли в одном месте на берегу реки, хорошо схватывалась, держала комочки, - продолжает лидер челнинских немцев. – Тогда он стал думать, в какую же форму лучше всего выкладывать эту глину, чтобы из нее получились кирпичи. И ведь придумал! Формовать глину ему помогали дети, старшему из которых было всего двенадцать.
Глядя на семью Дебель, глиняные кирпичи стали лепить и остальные переселенцы.
- Смотрите, что эти ненормальные вытворяют? - крутили пальцем у виска казахи, которые в большинстве своем жили в юртах. Но немцы продолжали строить глиняные домики, крыши мастерили из камыша, соломы, когда обжились, покупали доски, о шифере не могло быть и речи.

Всех немцев-переселенцев строго учитывали и в короткий срок провели паспортизацию немецкого населения. Райисполкомы и горисполкомы обязаны были давать своевременную информацию о количестве, экономическом состоянии семей спецпереселенцев, массово-политической работе среди них и наличии антисоветского настроения. Спецпереселенцы, как гласило постановление Народных Комиссаров СССР, могли пользоваться всеми правами граждан, за исключением установленных ограничений, которые, в сущности, и лишали этих самых прав. Они не имели права без разрешения спецкомендатуры выезжать за пределы колхоза, совхоза или города, обязаны были в трехдневный срок сообщить об изменениях, происшедших в семье, строго соблюдать дисциплину и порядок в местах расселения, за нарушение режима подвергались административному наказанию.

Есть было абсолютно нечего. Многие немки меняли свое золото на жир, сало. 
- Нашу семью спасла та самая швейная машинка, о которой я уже говорила, - рассказывает Людмила Карловна. – Бабушка сошьет платье казашке – уже и горсть пшена в кармане, можно хоть что-то посадить в огороде. Только некоторые семена удалось привезти с Украины. 
Когда в голодное военное лихолетье в немецких огородах стали поспевать лук, огурцы, капуста, помидоры, местные казахи снова крутили пальцем у виска:
- Вы траву едите, как бараны! А мы едим баранов, которые едят траву!
Но прошло время – и казахи стали покупать на базаре овощи и фрукты, выращенные немцами. Людмила Карловна вспоминает, что все ее детство прошло в огороде: дедушка и бабушка приучали полоть, поливать, удобрять, собирать урожай. Карл Йоганнович где-то сумел купить ишака и уже на телеге возил на базар выращенные овощи, фрукты. Так же не покладая рук трудились на земле корейцы, которых в Казахстан выслали позднее немцев.     
Когда же глава немецкой семьи смастерил лодку, то вся семья, а к тому времени появился пятый ребенок - Виктор, отправлялась за ежевикой, которая росла по берегам малых рек. Во время одной ходки собирали по три ведра: одно сразу продавали, а на вырученные деньги покупали сахар и варили ежевичное варенье.
Людмила Карловна рассказывает, что потом немцам разрешили держать только по одной корове и свинье. Но мяса хватало на всю зиму, ведь когда, к примеру, резали борова, то сало сразу же топили, оставшиеся выжирки крутили на мясорубке, тонкие кишки промывали и наполняли ливером, из свиных ножек готовили холодец. В больших кастрюлях со специями и солью варили свиные бедра, которые потом коптили. Как бы сказали сейчас, это было настоящее безотходное производство.     

Баканас – Алма-Ата – Набережные Челны

Людмила Карловна вспоминает, что когда ее мама пошла в школу в Казахстане, то в один класс собрали немцев разных школьных возрастов. Понятно, что во время войны и переселения было не до учебы. Когда же Людмила впервые села за парту, а это был 1959 год, то в классе уже насчитывалось 11 немцев и 11 казахов. Несмотря на гримасы сталинской национальной политики, родители разных народов воспитывали детей на идеях интернационализма, учили уважать друг друга.  
- Смотрите, на этой фотографии я с подругой, казашкой Майрой Байбуловой, - немка показывает черно-белое фото. – Мы никогда не теряли связь, постоянно переписывались, сейчас - в «Одноклассниках». Майра уехала учиться а Алма-Ату, стала  профессором столичного университета.   
В те годы и мы, немцы из спецпоселений, могли возвращаться на прежние места проживания (только кто ж нас там ждал?) и учиться в больших городах. А до 1956 года были невыездными, ежемесячно отмечались в спецкомендатуре.

После школы Людмила Дебель тоже оказалась в столице Казахской республики: днем работала на ткацкой фабрике, вечером училась на инженерном факультете политехнического института. Была комсомолкой, активисткой, в 1972 году выиграла фабричный конкурс «А ну-ка, девушки!» и в награду - путевку в молодежный лагерь «Спутник», который был недалеко от «Артека».       
 - «Как же я поеду, у меня нет ни отпуска, ни денег?!» – помню, я громко сказала при всех, - смеется собеседница. – А мне в ответ: «А если это твоя судьба?»
Слова оказались пророческими. Именно в «Спутнике» Людмила Дебель встретила спутника жизни Александра Покровского – молодого специалиста с «КАМАЗа». Его предки – русские казаки – тоже были сосланы в Казахстан. Свадьбу играли в Тольятти, где стажировался тогда Александр. В Набережные Челны молодые приехали в 1973-м, и с этого года у Людмилы Карловны единственная запись в трудовой книжке – автотранспортное предприятие «КАМАЗа», переименованное сейчас в «КАМА-ТРАНСАВТО». В Автограде у Покровских родились двое сыновей – Андрей и Михаил, в свои спутницы они выбрали русских девушек, у каждого уже по дочке.         

Немцы те же, а родина – историческая 

- Знаете, так сложилось, что дети моей бабушки и дедушки, за исключением старшего Владимира, выбрали свои вторые половинки из представителей других национальностей, - объясняет Людмила Карловна. – Теперь у нас в роду есть и казахи, и азербайджанцы, и русские. Все давно перебрались в Германию.
Когда я туда приезжаю, то диву даюсь – это те же немцы из нашего Баканаса, и живут они также компактно, но только на своей исторической родине. Все десять моих одноклассников-немцев говорят чуть ли не в один голос: «Среди наших одноклассников ты ведь самая немка! И ты осталась в России!» И ведь что интересно – они там делают все, чтобы их дети и внуки не забывали русский язык, а я здесь делаю все, чтобы мои российские немцы не забывали немецкий!

Людмила Карловна признается, что у нее две родины. Первая – казахский Баканас, где она родилась и откуда уехала в 21 год, а вторая – татарстанские Набережные Челны, в которых живет уже 38 лет.                 
- Когда мне пришел вызов на ПМЖ в Германию, я столько всего передумала про свою судьбу, судьбы своих предков, - она опять тяжело вздыхает, - что ясно поняла: родина одна, и ее не меняют…